ми-ми-ми.

— 50 тысяч человек, — говорит Заяц зловещим голосом, — затеряны в комнате... Бр-р-р, в космосе.

---

Устала вот, записать многое хочется, смех весь сцедить сюда, как имею обыкновение сцеживать горечь. Но смех сложнее, смех огромнее и реже, и вот как, как описать тот щелчок тихий, который звучит перед хихиканьем, усмешкой, хохотом. Он такой щёлк! — и дальше взрыв, дальше смеются одновременно, беззаботно и куча других доброжелательных наречий; эх не знаю, не описать, всё это мёртвое слово.

С горечью вот проще. Сказал один раз блятьблять — весь день свободен.

---

И не Теория Большого Взрыва.
Ждём Лай Ту Ми, 29го.

---

Не Хаус.

---

В Гомель Сосед ехал стопом. Мы ещё вовсю играли в скраббл («о, приве-е-ет, матное слово!»), когда он отзвонился и радостно сообщил, что уже попирает гомельскую привокзальную почву.
— Хорошо, — говорит Сава, — мы будем через два часа. Лови нас на перроне.
Через два часа мы стояли на перроне, Соседа на перроне не было.
— Где ты, Соседушка? — спрашивает у эмтээса Сава.
— Я тут этавот. Да. В общем, вы мне объясните, где мы живём, а я приеду, — мнётся Сосед.
Следующие полтора часа мы по очереди выясняли у Соседа, где он, с кем он и вообще когда приедет, а то тут коньяк стынет. Сосед загадочно обобщал. Благо, на фоне его обобщений слышались здравые мужские и женские голоса. То есть он с людьми — и то хорошо.

Тут вспоминается эпохальный обмен репликами:
— Ты где был? — спрашивают Соседа.
— Кукол клеил, — отвечает.
— Лучше бы ты девок клеил!
Впрочем, одно другому не мешает.

К одиннадцати вечера Сосед наконец обозначил свои координаты в пространстве.
— Я тут иду. По Книжной иду, скажите, где тут поворачивать.
— Тут должен быть забор. Тебе надо за забор. Бетонный забор, а не деревянный! За деревянным — СИЗО.
В общем, вышли встречать вместе с вахтёршей. Сосед, переминавшийся у запертой калитки, завидев нас, оживлённо замахал руками и рванул по калитке вверх. Мы махали ему в ответ, и в бешеных взмахах читалось: «Кудабля лезешь, мы тебе ключ несём!»

Ну, встретились на Эльбе. Запыхавшийся Сосед не преминул сразу сообщить, что ему срочно надо выпить и что у него есть новая чудесная история. История про гомельских геев.
Душераздирающе.

Ладно, Соседа напоили, накормили, и он нашёл в себе силы излить душу:
— Стою я, стоплю. Останавливается машина — с визгом так, с заносом по песку. Дверь открывается, оттуда голос: «Если идёт дождь — мы стоим». Ну я и поехал.
В общем, Сосед застопил какую-то девушку, которой надоел муж и она убегала от него в Гомель к друзьям. Зрение у неё было плохое, и, выезжая на встречную, каждый раз она вдавливала нос в руль. Ехали на ста сорока, когда приземлялись — на ста двадцати. Как-то так вышло, что девушка не только довезла Соседа до Гомеля, но и завела выпить пива и посмотреть фоточки к своим друзьям. К гомельским друзьям-геям.
— Там был один друг-гей, и он жил со своим бывшим, который не только гей. Вот, и потом они звонили третьему гею, потому что первому гею было одиноко. Но третий первому не подошёл, потому что оказался пассивом. Вот, а ещё у них есть решётка, и за решёткой кот! — оптимистично закончил Антон и немедленно выпил.

Обратно Сосед собирался ехать на той же девушке. Но вместо этого застопил хонду Мухина. Да, который тот самый Алесь.

Про ёжика-горца, фоточки, Звёздные Войны, а также про то, как один чувак Соседа благодарил за то, что тот не дал ему денег, — я расскажу потом.

---

Даже не думай.

---

ах, мещанское.

Ааа! Ааахочухочухочухочу.
Впрочем, чья бы корова мычала-то, с минус пятью тбр в кошелке.
Тем более, в конце концов, девочка жеж. Могла бы пищать про платьица хотя бы, про одёжку.
Вот так: ааа! Или: ааа!

---

— Опять «горько!» орут. Почему на свадьбах всё время орут «горько!»? Почему нельзя орать какое-нибудь другое слово?
— Например, «латерально!»

После обсуждали верхний сквозной метаболизм.

---

Лиувилль должен быть взя-а-а-ат!

Очень хочется надеть сегодня забрало.
И на коня.
И поскака-а-а-ать.

---

Правой лапой, левой лапой.

---

Старик очень устал. Он собрал всю свою боль, и весь остаток сил, и всю свою давно утраченную гордость и бросил все это против мук, которые терпела рыба, и тогда она перевернулась и тихонько поплыла на боку...
— Наконец-то, — сказал старик.
— Ну? — спросила рыба.
— Хочет быть столбовою дворянкой, — сказал старик.
— Развёлся бы ты, — сказала рыба.

---

— Мифологические существа разные: лешие, кикиморы, гуалды.
Ага. И вулканцы.
Впрочем, может, у меня просто мелководные познания в древнеегипетской мифологии.

---

слово в слово.

«Разбітае Сэрца Пацана»!

---

По ОНТ почти в прайм-тайм Ляпис резво поёт про то, как золотая антилопа под его звёздной жопой. Час как поёт.
Ааа, это круто-круто-круто, ааа!

---

Слышь, Надежда, хватит писать перечислениями да существительными.
Сколько можно уж, в конце концов. Это поветрие какое-то, ей-богу. Сраный импрессионизм.
Вообще, наверное, это такой женский способ мышления. Когда хочется чо-нибудь сказать, но не знаешь что, начинается образное. Нет действия, есть только состояние.

Хорошо, ударим глаголом: я сегодня о гвоздь порвала джинсы. Де-е-е-ействие! Глаго-о-ол! Я мужик!

И вообще.
— Правильно написано? — тыкает в бумажку, на бумажке — «сперматозоид».
— Не помню, — говорю, — возьми другое слово.
Взяли «клаустрофобию».
— Клаустрофобия, — говорю, — через «о».
— Очень хорошо.
Сидят, слова составляют.
— «Сутки», — говорит один.
— А «суки» можно? — второй спрашивает. — Нет? Ну «утки».

Вот. Одни существительные, но никакой образности. Здоровый прагматизм. Мужики-и-и!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

«Сюжет картины глубоко символичен. В центре мы видим две фигуры, мужскую и женскую, в космических скафандрах. Они символизируют собой все человечество. Фигуры устремляются в космос, к звездам, прочь от черных облаков в левой части картины, означающих все невзгоды и несчастья нашей сегодняшней жизни. В центре картины ярко сияет солнце. Оно освещает фигуры в скафандрах, нашу Землю в нижней части картины и Луну наверху».
И так далее.

---

Редко, да метко. И судя по тому, что мне очень хочется поведать максимально большому количеству людей, что я весьма пьяненький, — не просто метко, а в самое яблочко. Ох, отвадьте меня от интернета, а то как начну рубить затаённую правду-матку, так наутро тоскливо будет, как в придорожном кафе.

---

Вас сегодня никто не обидел?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра